Описание (клик - развернуть/свернуть):
Джону Константину удалось не только побывать в аду, но и вернуться обратно. Родившись с неугодным самому себе талантом — способностью распознавать помесь ангелов и демонов, которые бродят по земле в облике людей, — Константин под давлением обстоятельств пытается совершить самоубийство, лишь бы избавиться от мучительных видений. Но неудачно. Воскрешенный против собственной воли он снова оказывается в мире живых.

Теперь, отмеченный печатью суицида и получивший временное право на жизнь, он патрулирует границу, разделяющую рай и ад, тщетно надеясь на обретение спасения путем сражения с земными ставленниками зла. Но и Константин не святой. Приходя всё в большее разочарование от окружающего мира, и будучи не в ладу с миром потусторонним, ожесточившись от тяжелой жизни, он начинает спиваться, с презрением относясь к самой идее героизма. Константин будет бороться за вашу душу, но ему не нужно ни ваше восхищение, ни ваша благодарность.

И уж меньше всего ваше сочувствие! Все, что ему нужно, — это найти выход…Когда отчаявшаяся, но не растерявшая свой скептицизм сотрудница полиции заручается поддержкой Константина для раскрытия загадочного самоубийства ее сестры-близнеца, расследование заводит их в мир демонов и ангелов, что находится в подземелье современного мегаполиса Лос-Анджелеса.

Попав в череду катастрофических событий иного мира, Константин и Анджела настолько увязают в них, что обретение мира и спокойствия любой ценой становится для них самоцелью…

Определенно есть на что смотреть! Тут и хорошая операторская работа, и умопомрачительные по красоте спецэффекты, особенно во время пребывания в аду, и своеобразная мифология, вкрапленная в настоящие библейские постулаты, что ощущаешь себя между заговором высших сил. Плюс великолепная актерская игра вкупе с мистической стилистикой: замаскированные под обаятельных мужчин демоны-полукровки, полуангелы в нашем мире, зловещие демоны (как без мозгов, так и званием повыше), способы борьбы с ними, легенды; кажется, что Константин знает бесконечность секретов мира и вариантов, как загнать бесов обратно в их пекло.

Вместе с «Костей» с прекрасно исполненными потусторонними силами зла, главным актерским украшением которых является Петер Стормаре в роли Люцифера, борются совсем молодой Шайа Лабаф, как подручный водила главного героя, и Рейчел Вайз в роли стойкой полицейской со своими скелетами в шкафу — отличные актеры, имеющие за плечами достойные работы.

В первую очередь интересно наблюдать за еще совсем зеленым Лабафом, но и Вайз прекрасно смотрится в выдержанном потусторонним антураже. Несмотря на их прекрасные, насколько это позволяет жанровая принадлежность, роли, которые идут как дополнение к основному блюду, главный, кто действительно блещет харизмой — это Киану Ривз, герой которого напоминает персонажа нуар фильма, циничного пессимиста, не видящего ничего хорошо впереди. Кажется, что единственная его радость — это очередная закуренная сигарета в зубах и пронзительно медленная затяжка. И никакой рекламы и пропаганды сигарет, а вполне обоснованный, необходимый штрих персонажа.

Интересные факты:

По первоначальному замыслу продюсерского штаба съемки картины планировалось поручить Тарсему Синху, а в главной роли должен был быть задействован Николас Кейдж. Однако режиссер с самого начала был против кандидатуры Николаса и в конечном итоге покинул проект. Через некоторое время его примеру последовал и Николас Кейдж.

Несмотря на то, что картина «Константин» была основана на сюжете комикса «Hellblazer» (Посланник ада), было принято решение назвать картину иначе, чтобы не получилось путаницы с другим похожим названием «Hellraiser» («Восставший из ада»). Интересно, что поначалу автор комикса Клайв Баркер планировал назвать свое детище также — «Hellraiser», но все-таки остановился на первом варианте.

В комиксе главный действующий герой Джон Константин был родом из Ливерпуля, а в кинофильме он стал уроженцем Калифорнии. Во многом такое решение было обусловлено выбором актера, исполняющего главную роль. Киану Ривз типичный американец и правдоподобно сыграть британца у него навряд ли бы получилось.

Прототипом Джона Константина по заверениям Клайва Баркера стал популярный певец Стинг.

Когда в начале фильма одержимая демоном девочка ползает по потолку, она выкрикивает «Papatayin natin sila!», что на одном из филиппинских наречий означает «Мы убьем их всех!».

Для съемок картины была сделана точная копия в натуральную величину актрисы Рейчел Вайз для сцены, где был показан труп Изабель Доусон.

Татуировка на руках Константина — алхимический символ Красного Короля, защищающий того, кто его носит.

Чтобы вжиться в роль, Рейчел Вайз посещала морг.

Нацистский флаг, в который было по фильму завернуто Копье судьбы, после съемок был уничтожен.

Описание (клик - развернуть/свернуть):
В недалеком будущем по живописно поросшему сорняками Нью-Йорку гуляет высокий чернокожий здоровяк (Уилл Смит) с винтовкой наперевес, выслеживая пасущихся где-то поблизости антилоп. Военный вирусолог Роберт Невилл оказался единственным, судя по всему, выжившим после мировой пандемии. Он ездит на спортивных машинах, потихоньку мародерствует, играет сам с собой в гольф на палубе застрявшего у берегов Манхэттена авианосца, слушает Боба Марли, пересматривает Скорсезе и «Шрека» и вступает в довольно сложные психологические отношения с манекенами из какого-то бутика. Более отзывчивую компанию ему составляет любимая собака. А также те, из-за кого с последними лучами солнца он наглухо запирает окна и двери своей шикарной квартиры с Ван Гогом (тоже, очевидно, сворованным) на стене.

Все портят только страшные мутанты-вампиры, которыми, оказывается, наводнен город. Это тоже выжившие люди, которых так странно затронул вирус. У вампиров-мутантов есть собаки-мутанты, вся эта камарилья вечно голодная и кровожадная. Они не выносят дневного света (потому что на свету уж очень заметны пиксели из которых они сделаны), живут в подземельях и иногда выходят на охоту. Поскольку, кроме Невилла, в Нью-Йорке никого нет, очевидно, они уж третий год как охотятся на него. Невилл, в свою очередь, охотится на них — ему нужны подопытные для тестирования противочумной вакцины. Вакцина, над созданием которой работает Невилл, похоже, должна вернуть мутантам человеческий облик.

«Я — легенда» — это третья по счету экранизация одноименного романа английского фантаста Ричарда Матесона 1954 года. Между первоисточником и киноверсией на этот раз столь же мало общего, как и между Лос-Анджелесом и Нью-Йорком, куда в целях большей зрелищности перенесено действие.

С кинематографической точки зрения по сравнению с Нью-Йорком Лос-Анджелес — невзрачный фабричный городишко, в котором сосредоточено кинопроизводство, но который не очень подходит в качестве декорации для фильма с претензиями на визуальный шик. Саму по себе книжку Ричарда Матесона, как она написана, вполне можно было экранизировать и в павильонах, с минимумом натуры. Ее действие происходит главным образом в доме последнего нормального, здорового человека на земле Роберта Невилла и в домах его мутировавших в вампиров сограждан, которых он по парочке в день убивает с помощью проверенных дедовских методов — колышков и дневного света. Попутно он решает вопрос, почему вампиры боятся креста, и приходит к выводу, что это сугубо психологический эффект, занимается самообразованием и, научившись обращаться с микроскопом, открывает вирус вампиризма, а по ночам, забаррикадировавшись в доме, с трудом пытается сохранить рассудок и не сдаться осаждающим его дом инфицированным, прекратив таким образом многомесячную пытку одиночеством и, на чем писатель отдельно акцентирует внимание, половым воздержанием.

Для Ричарда Матесона, заставляющего своего героя мучиться несколько некрофильским вожделением к похотливым вампиршам, на которых он по ночам пялится в дверной глазок, важен мотив искушения, поскольку к финалу писатель собирается превратить Роберта Невилла в аналог Иисуса Христа и отправить его на своего рода Голгофу. Создатели картины решительно оставляют за бортом религиозные аллюзии и элементы социальной критики, от чего повествование делается легкомысленнее, зато бодрее. Главного героя, которого в фильме играет Уилл Смит, поклонникам романа будет вообще не узнать. Действие книги охватывает период с 1976 по 1979 год, и семидесятник Роберт Невилл, страдающий отсутствием сна и аппетита,— неврастеник и алкаш, чья привычка на каждой странице в отчаянии ронять бокал с виски или в сердцах швырять его об стену успевает поднадоесть читателю, хотя для Матесона это, наверное, убедительный прием, с помощью которого он пытается передать перманентное пограничное состояние героя.

Невилл же образца нулевых, закаленный здоровым образом жизни,— хладнокровный спортсмен и трезвый естествоиспытатель. Он не пьет, не курит и даже свою собаку поучает питаться рационально: "Ты овощи-то ешь, ешь, не выковыривай". Молодая холеная овчарка современного Невилла так же выгодно отличается от больного, хромого беспородного пса, с которым отчаянно пытался подружиться герой книги, как подтянутый Уилл Смит — от описанного в книге страдальца. Кстати, за счет присутствия в сюжете собаки — друга героя, удалось наиболее ярко показать страх человека перед одиночеством и создать несколько сильных, в эмоциональном плане, сцен. Хотя Невилл и вспоминает о жене и дочке, отгруженных в начале эпидемии в вертолете в неизвестном направлении и, скорее всего, погибших, но не топит тоску в алкоголе, а отвлекается молодецкими забавами: гоняет в красном "Мустанге" по пустому Манхэттену, развлекаясь стрельбой по наводнившим город диким оленям, рыбачит или играет в гольф. В общем, извлекает максимум приятности из своего положения единственного жителя Нью-Йорка, который, будучи лишен привычной уличной толчеи, шума, суеты и подернувшись паутиной трехлетнего запустения и одичания, производит ничуть не удручающее и угрожающее впечатление, а наоборот, какое-то санаторное, гармоничное и умиротворяющее.

К сожалению, авторы вынуждены нарушить эту безмятежность и заставить зрителей переживать, но сначала не за героя, у которого на вампирские укусы все равно иммунитет, а за его собаку, которая становится жертвой внезапной хозяйской глупости. Неудивительно, что в книге издерганный и взвинченный Невилл в какой-то момент забывает завести часы и не успевает вернуться домой до захода солнца, но несколько архаично выглядело бы, если бы и в 2008 году часы по старинке незаметно останавливались, как в 1976-м, поэтому авторам осовремененного сценария пришлось придумать другую причину рокового опоздания. Предлог этот особой изобретательностью не страдает (охотник на вампиров довольно идиотским образом попадает в свою же ловушку), но получившаяся в результате рукопашная схватка с собаками-мутантами по-своему не менее захватывающа, чем описанный в романе бой Невилла с поджидающими его во дворе дома упырями.

И если читатели Ричарда Матесона будут, скорее всего, разочарованы тем, что с изменением мотивировок, характеров и многих сюжетных деталей история последнего человека на земле лишилась всей философии и идеологии, то зрители, с первоисточником не знакомые, потерю эту вряд ли ощутят, но получат свою скромную дозу адреналина, хотя она и не торкнет так, как торкает Роберта Невилла в финале книги внезапное понимание того, почему он имеет все основания считать себя легендой.

Интересно ли все это? Скорее да — тем более что у авторов фильма есть небьющиеся козыри: пустынный Нью-Йорк сам по себе выглядит невероятно эффектно. Огромный пустой город с колоссальными запасами еды, роскошными ничьими квартирами, с сохранившейся инфраструктурой, дорогими машинами, магазинами, бутиками... Фильм, где 80 процентов времени на экране топчется один-единственный герой, интригует в любом случае. Есть что-то очень правильное в том, что режиссером нынешней «Я — легенды» стал Фрэнсис Лоуренс, автор «Константина» / Constantine (2005) и видеоклипов Дженнифер Лопес и Бритни Спирс. Герои всех его работ, по-своему, последние и единственные (в своем роде) люди на Земле. Есть что-то очень правильное в том, что сценарий переработал Акива Голдсман, который писал сценарии к «Играм разума» / Beautiful Mind (2001), «Я, робот» / I, Robot (2004), «Коду Да Винчи» /Da Vinci Code (2006) и многим другим хитам — он умеет и создать напряжение на пустом месте, и вовремя остановиться. Есть что-то очень правильное в том, что на этот раз последним человеком на Земле оказался ушастенький Уилл Смит: он действительно способен сыграть человека на грани отчаяния, которому, тем не менее, есть ради чего жить и который процитирует Священное Писание и даст надежду на завтрашний день. Уилл Смит это сделал. Потому он — Легенда.

Уилл Смит, пожалуй, — идеальный выбор на роль Роберта Невилла: не похожий на супергероя, эмоциональный, но вместе с тем умный, крепкий, ироничный и мужественный, он отлично вписывается в образ «парня с нашего двора», который и требовался для современной легенды про последнего человека. Эмоциональный накал фильма полностью выносит на себе Смит: он прерывисто дышит от кожей ощутимого кошмара, роняет слезу, исполняет колыбельную и застенчиво знакомится в пустом универмаге с манекеном-брюнеткой. Смит заставляет сочувствовать, заражает бодростью, сокрушает яростью — и вообще играет здесь на "отлично".

Решение сделать вампиров полностью компьютерными оказалось удачным: во-первых, ни у кого еще таких вампиров не было, а во-вторых, их схематичность и определенная «одинаковость» подчеркивает их единство, массовость, разлитую в них «тьму» и их разлитость во тьме… И становится очевидной социальная метафора картины: люди живут всё теснее и всё агрессивнее ведут себя по отношению друг с другом.

Ну и, конечно, абсолютно правильно, что в качестве последнего приюта последний человек выбрал Манхэттен: на этих улицах очень хорошо смотрится высокая трава, львы, антилопы и полное отсутствие людей. В то же время, как всякий перепродюсированный, годами откладывавшийся и сожравший огромные средства проект, «Я — легенда» исполнен слишком осторожно и кишит, как город мутантами, невидимыми глазу компромиссами: вот эта сцена для девушек, эта — для подростков, эта — для цветного зрителя, здесь мы уберем кровь, а здесь пустим слезу. Но тут уж ничего не поделать: если бы вирус выкосил Голливуд, последним выжившим наверняка был бы не режиссер, а маркетолог.

Интересные факты:

Роман «Я — легенда» - соблазнителен для кинематографистов сочетанием жанровых элементов хоррора и научной фантастики, триллера и боевика, а также психологической наблюдательностью, экранизировался уже дважды: постановка 1964 года называлась "Последний человек на Земле", а 1971-го — "Человек Омега", но ни та, ни другая особыми художественными достоинствами не отличались. Еще в 90-х брался за "Легенду" и Ридли Скотт, планируя снимать в главной роли Арнольда Шварценеггера, однако не уложился в бюджет, и проект прикрыли. В итоге место последнего человека на Земле занял Уилл Смит. А вместо Ридли Скотта снимать картину взялся Фрэнсис Лоуренс.

Уилл Смит прервал съемочный процесс на пару дней, чтобы посетить свадьбу Тома Круза и Кэти Холмс, состоявшуюся в Риме.

К съемкам сцен на Бруклинском мосту было привлечено больше тысячи статистов, а также огромное количество всевозможной военной техники. Продолжительность съемок этих сцен составила шесть суток — за это время студия потратила около 5 млн. долларов.

На стене одного из зданий можно увидеть плакат — знак Супермена на фоне знака Бэтмена.

Съёмки проходили с 23 сентября 2006 года по 31 марта 2007 года в Нью-Йорке.

В одном из эпизодов фильма можно заметить плакат фильма «Везунчик» (Lucky You), который также был создан на студии Warner Bros.

Поскольку снимать на оживленной площади было невозможно, создатели фильма снимали Уилла Смита в студии, на фоне голубого экрана. Декораций не было, за исключением маленького билетного киоска и травяного покрытия, выложенного на полу студии. Используя лазерный сканер, на Imageworks воссоздали Таймс-сквер в качестве трехмерной модели, проецируя на эту сетку фотографии и нарисованные на матовом стекле декорации.

Продюсер Акива Голдсман решил перенести место действия фильма из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк, чтобы ещё более усилить впечатление пустоты, так как, по его словам, «Нью-Йорк никогда не бывает пустым…»

На протяжении всего фильма Уилл Смит поет песню Bob Marley — «Three Little Birds». Её же он пел для своего персонажа в мультфильме «Подводная братва». Анне, которая его спасла, он напевает песню Bob Marley — «I Shot the Sheriff».

Семейка львов, которая показана нам в таком составе, в принципе быть не может, особенно чтобы лев и львенок вместе шли к трапезе.