Описание (клик - развернуть/свернуть):
1781 год. Антонио Сальери успешно справляется с обязанностями придворного композитора при императоре Иосифе II. Когда же при дворе появляется Моцарт, Сальери к своему ужасу обнаруживает, что божественный музыкальный дар, которым он так желает обладать, был отпущен какому-то непристойному, проказливому шуту. Ослепленный завистью, он замышляет во что бы то ни стало уничтожить Моцарта…

Триумфальный приём этой ленты большинством критиков и зрителей свидетельствует о том, что режиссёрская концепция Милоша Формана на основе известной пьесы английского драматурга Питера Шеффера пришлась по душе многим. Выдвинутый на первый план образ посредственного и завистливого композитора Антонио Сальери (его блестяще сыграл Фарид Мюррей Эбрахам, хороший театральный актёр с Бродвея, мало кому ведомый в кино, и заслуженно получил «Оскар», также победив своего замечательного партнёра Тома Халса), вроде бы интерпретирован в соответствии с ходячей легендой об отравлении гениального Моцарта. Однако вся история в «Амадее» Формана может быть понята почти как бред сумасшедшего, согласно прологу в доме умалишённых. Тут, кстати, обнаруживается внутренняя связь с другим знаменитым фильмом этого режиссёра («Пролетая над гнездом кукушки»), с восторгом принятым повсеместно.

«Амадей» — не столько рассказ о чуде гения, феномене беспечного таланта, загадке Моцарта, выглядящего простачком, дурачком, шутом, в лучшем случае — вечным вундеркиндом, который мимоходом, без особых усилий творит божественную музыку, остающуюся на века, в отличие от классически выверенных, сухих и строгих сочинений Сальери. Картина Милоша Формана, подхватывая мотивы его ранних чешских работ, является вдохновенным гимном во славу свободы, раскрепощённости, естественности, лёгкости, непринуждённости творчества и самой жизни. А этому противостоят регламентированные порядки, ритуализированные правила поведения, церемониальные глупости при дворе австрийского императора в конце XVIII века, размеренная и рассчитанная до мельчайших долей («гармония, поверенная алгеброй») классицистская музыка того периода.

Типично формановская тема «отрыва» (или иначе — прорыва к свободе, избавления от пут обывательского существования, вызволения из «смирительной рубашки» запретов и канонов) проигрывается не только в партитуре судьбы «стихийного бунтаря» Моцарта, но и на примере гипотетических мук Сальери. Спустя 32 года после трагической смерти гения он заново переживает события минувшего и надеется вырваться из плена жизни — хотя бы при помощи самоубийства. Посредственность и несвобода, тупое, сытое пребывание на этом свете и марионеточное состояние зависимости в искусстве, душевного и духовного гнёта — одно переплетается тесно с другим.
Лишь только «Дух веет, где хочет». Вихрь врывается в каждую из лент Формана и даёт героям надежду на освобождение души. В «Амадее» и Моцарт, и волшебная флейта его музыки — ипостаси этого Высшего Духа, самой Вечности. Даже предсмертный «Реквием» звучит торжественно и вселенски мудро.

Обидно, что остался без «Оскара» (хотя получил награду Британской академии кино и телевидения) восхитительный чешский оператор Мирослав Ондржичек, давний соратник режиссёра, снявший пражские интерьеры и экстерьеры именно в Праге. Знаменательно, что эмигранту Милошу Форману удалось добиться съёмок на своей родине — наперекор всему, в период неприязни и глухого замалчивания его имени в ЧССР, причём за 7 лет до возвращения гражданства.

С именем Вольфганга Амадея Моцарта неотрывно связано представление о всеобъемлющем музыкальном гении. Глазами Милоша Формана о гении чудаковатом, своеобразном и необычайно харизматичном. Кто станет отрицать тот факт, что творческая сила музыкальных произведений Моцарта волновала, волнует и будет волновать целые поколения ценителей настоящего искусства. Плодовитая и неустанная деятельность Амадея и в наши дни находит своих поклонников. Неудивительно, что личности подобного масштаба уделяют столько внимания, пытаясь снимать фильмы, писать биографические книги и ставить спектакли, чтобы хоть на одно мгновение познакомиться с этим Гением поближе.

Две противопоставленные фигуры в фильме — самородок Моцарт, руководимый творческим импульсом и его коллега Сальери, снедаемый черной завистью. На протяжении всего фильма мы наблюдаем за их скрытым от глаз общества поединком, что составляет суть этой истории. У одного в руках оружием является безграничный талант и неиссякаемое вдохновение, у другого же — козни и хитроумнейшие попытки нечестно победить своего соперника.

Довольно занятным является это действо, заканчивающееся так печально. Сюжет выстроен настолько грамотно, что ни на секунду не становится скучно, ты ощущаешь постоянный эмоциональный накал, и с каждой секундой все больше и больше ненавидишь старика Сальери, рассказывающего священнику в подробностях об их взаимоотношениях с Моцартом. Безмерное желание быть выше и знаменитее Амадея толкает Сальери на подлые поступки и заговоры против него. Он сам осознает, что не владеет таким талантом, какой был дарован Моцарту, что просто выводит его из себя. Он просит бога подарить ему эту творческую искру хоть малость похожую по мощи на моцартовскую, но все бестолку. В конечном итоге, искусно сплетенная ложь подлого Сальери является контрольным ударом по воспаленному мозгу Амадея. Его находят мертвым.

Невозможно передать всю глубину и разнообразие переживаний, вызванных этим фильмом. И пусть многое в «Амадее» является вымышленным, это кино можно отнести не только к одним из самых лучших экранизаций, но и к одним из лучших историко-биографических фильмов. Просто гениальная игра главных героев переплетается с многообразием характеров, костюмов, что уж говорить про грандиозные вставки опер с просто-таки божественной музыкой. Всем этим можно в полной мере насладиться, посмотрев кино шедевр «Амадей».

Браво Тому Халсу! Остается лишь дивиться, как ненавязчиво, естественно и поистине заворажительно он сыграл Вольфганга Амадея Моцарта, легкомысленного и веселого Моцарта, характер и душевное состояние которого меняется по ходу фильма, и Халс с легкостью улавливает эти веяния, что и демонстрирует на экране. Не зря же актёрские работы, одна из сильнейших сторон фильма.

Никто не знает наверняка, как и отчего умер гениальный композитор и музыкант Вольфганг Амадей Моцарт, но не возникает никаких сомнений, что его музыкальное наследие ещё многие-многие века будет почитаться и пользоваться успехом. И побольше бы таких качественных фильмов-посредников, которые могут по-новому открыть для зрителя ту или иную личность, заслуживающую внимания.

Интересные факты:

Вольфганг Амадей Моцарт умер в нищете и был погребен в могиле для бедняков на венском кладбище Св. Марка. Спустя много лет могилу пытались найти, но безрезультатно.

История, рассказанная в фильме, в достаточной степени является вымышленной. На деле Сальери в свое время был гораздо более популярен, чем Моцарт, и пользовался вполне заслуженным уважением. Шуберт, например, даже посвятил ему одно из своих произведений. А среди учеников композитора числятся Бетховен и Лист. Но с легкой руки Пушкина бедолага Сальери стал восприниматься как негодяй и завистливый монстр. К слову сказать, вина Сальери так никогда и не была доказана, и единственным свидетельством против него может служить самообвинение, сделанное на склоне лет в состоянии психического помешательства. От этого и отталкивается
Форман.

На роль Моцарта пробовался Мел Гибсон.

Опера «Дон Жуан» в фильме снималась на той же сцене, где впервые была поставлена.

В одной из сцен фильма Моцарт называет Глюка «нагоняющим скуку» и говорит «Мне он не нравится» о Генделе. На деле и Глюк, и Гендель были одними из любимых композиторов Моцарта.

Коммунистическая Прага с практически отсутствующим наличием современных ТВ-антенн, пластика и асфальта оказалась идеальной заменой для съемок Вены.

Для съемок было построено всего четыре декорации: палата Сальери, квартира Моцарта, лестничный марш и театр водевиля. Все остальное снималось на натуре.

Пьеса, которая легла в основу фильма, впервые была сыграна 2 ноября 1979 года на сцене Национального Театра в Лондоне.

Концепция раздражающего смеха Моцарта была взята из писем его современников. Один из них описывал его смех, как «заразительное легкомыслие», в то время, как другой сравнивал его со скрипом металла по стеклу.

Том Халс практиковался в игре на фортепиано по четыре часа в день, чтобы выглядеть убедительно.

Церемония награждения премией «Оскар» 1985 года проходила в Лос-Анджелесе 25 марта. В финале, для вручения награды за лучший фильм года на сцену поднялся престарелый Лоуренс Оливье, он был настолько взволнован, что вместо объявления номинантов просто прочитал: «Это «Амадей». Чиновник Академии поднялся на сцену, чтобы проверить, не ошибся ли Оливье и убедившись, что всё в порядке, сигнализировал об этом.

Имя Амадей при жизни Моцарта варьировалось: лат. Amadeus, нем. Gottlieb, итал. Amadeo, греч. Theophilus, что значит "возлюбленный Богом".

В одной из сцен Моцарт присутствует на первой аудиенции у императора Иосифа II, который играет марш, специально написанный Сальери. В конце сцены Моцарт играет этот же марш и решает «улучшить» его. Последний вариант, который он сыграл, является на самом деле мотивом известной арии «Мальчик резвый, кудрявый, влюбленный» («Non piu andrai») из оперы Моцарта «Женитьба Фигаро» («Le nozze di Figaro»).

Описание (клик - развернуть/свернуть):
Сюжет написанного Мэри Шелли классического романа ужасов, просто кладезь для кинематографистов. Почти с первых лет существования кино и до наших дней эта страшная сказка о гениальном ученом, одержимом наукой и его ужасном творении, волновала умы людей. Во-первых, сам роман приковывал внимание читателей и остается в списке бестселлеров до наших дней, во-вторых, тема и сейчас достаточно актуальна, и с каждым годом становится все актуальней с развитием медицины и генных технологий, и, в-третьих, художественный образ «чудовища Франкенштейна» действительно прописан великолепно, и создавать его актерам и режиссерам — одно удовольствие. Сшитый из кусочков разных человеческих тел, обладающий нечеловеческой силой и не до конца сформированным разумом, ненавидимый миром людей, ненавидящий их и себя, этот герой стал воплощением человеческого ужаса перед смертью и ее необратимыми последствиями. Поэтому сколько бы лет ни проходило, монстр Франкенштейна так же пугающ. В нем чувствуется человеческое, в нем есть частички правды, в отличие от нестрашных каких-то просто оживших мертвецов в стиле Ромеро.

Официальных экранизаций «Франкенштейна» более двадцати, но сосчитать, в скольких фильмах использовались идеи Шелли и придуманный ею монстр, не представляется возможным. Имя Франкенштейна стало нарицательным и слилось в сознании людей в единый монструозный образ с его созданием. Самыми известными экранизациями готического романа считаются культовый фильм 1931 года, который по праву считается непревзойденной классикой ужасов, и этот фильм, поставленный Кеннетом Брана.

Кеннет Брана — «темная лошадка» в кино, он известен всему миру, как большой поклонник театра, Шекспира, классической литературы и экранизатор того, другого и третьего. Ну, а американцы не сильно поддерживали любовь Браны к классической литературе. Поэтому Брана снимается в Америке не много, и, в основном, в независимых авторских проектах, где и снискал определенную популярность. Но, что главное, он нашел себе почитателей в среде крупных голливудских кинодеятелей.

Смотря список людей, работавших над «Франкенштейном», можно только удивляться, насколько нужно увлечь людей своими идеями, чтобы продюсером твоего фильма стал Фрэнсис Форд Коппола, чтобы сценарий для тебя корректировал Фрэнк Дерабонт (известный своими великолепными экранизациями Стивена Кинга), а одну из главных ролей играл Роберт Де Ниро.

Кеннет Брана является очень своеобразным режиссером. Он очень сильно любит Шекспира и все его фильмы больше похожи на театральные представления. Вот и когда смотришь его версию «Франкенштейна» кажется, что смотришь не фильм ужасов про ученого и его монстра, а просто костюмированную историческую драму.

Мотивация Кеннета Браны в данном фильме абсолютно ясна — он, бывалый театрал, хотел не просто экранизировать знаковый роман Мэри Шелли, но скорее придать фильму нужную эмоциональность. Так, режиссёр-актёр отгораживается от всего предыдущего кино-опыта связанного с Франкенштейном: учёный — не безумец, просто жизнь такая, а у Существа (блестящая роль Роберта Де Ниро) нет даже знаменитых болтов в шее. Вообще, фильм Браны меньше всего похож на ужастик, а скорее на театральную драму со свойственной ей экспрессивностью: если печаль, то слезы, если речь, то монолог.

Используя богатый театральный опыт, Брана показывает историю человека ищущего выхода за известные пределы и не важно о ком речь: о докторе Викторе Франкештейне (сыгранном самим Браной) или о капитане экспедиции, появляющемся в прологе и эпилоге фильма. Очевидно, что за границами известного познания обитают химеры, одну из которых и создаёт Франкенштейн, не позаботившись даже дать Существу имя. И пока душа Франкенштейна мечется по крайностям, Существо остаётся морально чистым, потому что его даже не учили этой морали — просто собрали из кусков чужих тел и вдохнули жизнь. Так фильм об опасности слепого прогресса становится более высокопарной притчей об ответственности творца перед творением, родителя перед ребёнком. И в данном случае финальное «Он был моим отцом!» звучит несколько ошибочно. Франкенштейн лишь создал Существо, а вот отцом ему стал наш мир, научив его жестокости.

По атмосфере, «Франкенштейн» напоминает другую экранизацию готической классики — «Дракулу Брэма Стокера» (к обоим фильмам был причастен Френсис Форд Коппола) — это касается и технической составляющей: отличные костюмы, яркое, почти барочное окружение, запоминающийся саундтрек. Разве что Брана меньше прибегает к монтажным и визуальным приёмам, делая свою картину в более классической манере.

Лучше всего фильм смотрится как захватывающий научно-фантастический готический триллер. Удалась и атмосфера фильма — безумно тягостная и тревожная, наваливающееся ощущение безнадеги и горького осознания того, что не вовремя жил на земле Виктор Франкенштейн. Удались Бране общие черты эпохи — прогрессивной — с одной стороны, и дикой, темной, жестокой, страшной — с другой. Ополоумевшая толпа, гонящая изуродованного недочеловека с криками «бей урода» сама теряет человеческий облик и становится более монструозной, чем это искусственно созданная жизнь. Удался страх человека перед всем, что не похоже на него и страсть к разрушению.

Многое удалось, но чего-то все равно не хватает. Может, причина в самом Бране? Конечно, играть в своем фильме и делать, что он сам пожелает, было для актера куда приятней, чем выполнять указания Вуди Аллена в «Знаменитости», но не многие умеют снимать сами себя. Роман давал с самого начала Бране превосходный художественный материал, но он им воспользовался довольно своеобразно. Нарезал кусками эксперименты Франкенштейна, нахватал по вершкам его страданий и умственных противоречий, ухватил кусок из любви к его невесте и семье, ничего толком не объяснил, ураганом пронесся к финалу фильма и все не доделал. Поэтому в гении доктора как-то сомневаешься, а после того, как он полностью отдался науке и чуть не забыл о своей невесте, в его неземную любовь к героине Хелены Бонем Картер совсем не веришь. Многие вопросы задаются им и остаются без намека на ответ. Именно поэтому сам Франкенштейн, сумбурный персонаж, отходит на второй план, а на первый выходит его развивающийся, познающий мир монстр, сыгранный Робертом Де Ниро.

Де Ниро должен был изначально стать гарантом успеха фильма в Америке, но стал еще и просто главным актером фильма. Место монстра в фильме было ограничено, но скупость для истинного творца не помеха. Вместо монстра перед нами трагедия «человека-слона», не такая глубокая, как у Линча, но несравнимо более яркая, чем в других экранизациях Шелли. Отколовшийся от мира, созданный на осмеяние и поругание, и брошенный умирать, страшный и ожесточившийся от страха и боли, загнанный в ловушку, отчаявшийся, он находит выход в вырвавшейся на свободу ненависти, он мстит кровью за то, что он живет. Если у Брана разыграть тему «может ли человек стать Богом» не получилось, то у Де Ниро возник очень ощутимый образ, которому даже сочувствуешь. Еще раз великий актер продемонстрировал свой уникальный дар — завораживать зрителей и заставлять трепетать от страха их сердца.

«Франкенштейн» - кино более авторское, нежели коммерческое. Кино сильное, увлекательное, интересное, хоть и не лишенное суетливости, желания прыгнуть выше головы и других недостатков. Де Ниро хорош, Брана не плох, Картер справилась с ролью, хотя для нее в роли было маловато эксцентрики. Ей не идет играть обычных милых барышень. Джона Клиза не узнать даже после второго просмотра, хотя роль у него не такая уж маленькая.

«Франкенштейн Мэри Шелли» — жуткий, эффектный, тяжелый, напряженный фильм, от которого как и хотела Мэри Шелли кровь стынет в жилах. «Франкенштейн» заставит вас пугаться, думать и сопереживать его героям, как никогда.


Интересные факты:

Вообще роман появился на свет, почти случайно, и обстоятельство его рождения, уже само по себе тянет на сюжет. Мэри Годвин, со своим будущим женихом Робертом Шелли, и остальной тусовкой, весело проводили время в родовом замке. В тусовке кстати еще были некто лорд Байрон, и его врач Джон Полидори. В этот день они собирались погулять, но непогода заставила их остаться дома. Непогода кстати была из-за извержения вулкана который поднял столько дыма что затмил Солнце. Молодежь собралась поголовно творческая, так что когда кто-то предложил идею, написать каждому по жуткому рассказу, идею тут-же подхватили, и разбежавшись по комнатам, принялись за дело. У хорошего поэта Роберта Шелли получилась честно сказать откровенная незаконченная мутатень под названием «Ассасины» («убийцы» по нашему), Байрон ограничился небольшим отрывком, а Джон Полидори написал жуткий, крепенький рассказ «Вампир». Байрон потом сказал что идею Полидори взял с его рассказа. Даже если так, у Байрона получилась какая-то мудреная туфта, а у Полидори спокойный ни на что не претендующий экшен. И тут из своей комнаты вышла Мэри Годвин (в замужестве Шелли), с небольшим рассказом «Франкенштейн или современный Прометей». Роберта Шелли рассказ настолько впечатлил, что он попросил развернуть его до романа. В итоге, из этого получился самый узнаваемый монстр всех времен. До сих пор кровь стынет в жилах от особо ударных эпизодов книжки. А ведь когда она это написала, ей было всего семнадцать лет. Вот так девочка себя реализовала и слава богу хоть кто-то смог перенести эту атмосферу ужаса и простую мощную философию на экран.

Несмотря на некоторые расхождения с оригинальным литературным произведением, это самая близкая к тексту киноверсия «Франкенштейна» Шелли.

В одной из сцен Роберт Де Ниро должен был укусить эпизодическую героиню, которую играла Фэй Рипли. Сцену сняли, но в окончательный вариант она не вошла.

Одну из второплановых ролей мог сыграть Кристофер Ламберт, но незадолго до начала съемок его заменили на другого актёра.

Кеннет Брана (режиссер) настоял на том, чтобы слово «монстр» не использовалось в титрах фильма.

Роберт Де Ниро специально общался с людьми, пережившими тяжелые физические травмы, чтобы научиться говорить также, как человек, находящийся в подобном состоянии.

От роли монстра отказался Жерар Депардье.

Съемочный период: октябрь 1993 — февраль 1994.